Санкт-Петербург
Психиатр, которая спасала геев
У Ксении тридцатилетний опыт работы в психиатрии. В советское время помогала геям избежать уголовного преследования. Она видела в своих пациентах негетеросексуальной ориентации людей, которым нужно помочь.
Наташа и Ксения – пара из Санкт-Петербурга. Наталья – бывшая заключённая, Ксения – психиатр, которая спасала геев от уголовного преследования
На фото: Ксения (справа) и Наталья (слева) во дворике Санкт-Петербурга
Мечта детства – увидеть гея
«Помню, с чего все началось. В 12 лет я утащила у матери (моя мама тоже врач) книжку «Половые преступления» и прочитала её. Решила спросить у отца о геях, он был политзаключённым, сидел по 58-й статье (контрреволюционная деятельность) с 1946 по 1956. Отец мой сказал, что это самая презираемая группа людей. Он говорил: «Курица если петухом закричит – ей голову отрезают». С тех пор у меня появилась маленькая мечта, увидеть, как тогда говорили, гомосексуалиста...
Мой отец – Павел Негретов, написал мемуары «Все дороги ведут на Воркуту». Так вот, он рассказывал: «К нашей чести, среди политических крайне редки были случаи гомосексуализма. Когда однажды такое произошло, так все каторжане сочувствовали тому, кого использовали, и потребовали убрать того, кто использовал этого мальчика».
Мой отец – Павел Негретов, написал мемуары «Все дороги ведут на Воркуту». Так вот, он рассказывал: «К нашей чести, среди политических крайне редки были случаи гомосексуализма. Когда однажды такое произошло, так все каторжане сочувствовали тому, кого использовали, и потребовали убрать того, кто использовал этого мальчика».
Три рубля за совет переспать с женщиной
В 1976 году Ксения начала ходить на лекции известного психолога и сексолога, исследователя Игоря Кона. Ему она задавала вопросы, стараясь понять природу гомосексуальности. С 1982 – работала психиатром в больнице имени Кащенко.
«Я всё поняла, осталось только найти гея, чтобы ему помочь. Он сам вышел на меня, правда, попросил его лечить. Я в работе сталкивалась и с гомосексуалами, осужденными по 121-й статье «Мужеложство». Не могу назвать реальные имена, так как на «аутинг» (раскрытие чужой ориентации) мне никто не давал согласия.
Даже фельдшер говорил мне: «Берите на курацию, ваш поступил. Я их сразу вижу – глаза виноватые». Когда пациент просил вылечить его от гомосексуальности, один коллега-врач цинично советовал: «Вам можно просто переспать с женщиной. Три рубля за консультацию».
Известно, что в советское время практиковались фиктивные браки геев с женщинами, нередко лесбиянками. По словам Ксении, для гомосексуалов тогда был и более верный вариант избежать наказания за «мужеложство». Она рассказывает:
«Идёшь в психоневрологический диспансер, делаешь камин-аут, получаешь диагноз, лечишься – и статьи нет. Они получали инвалидность, которая дает возможность не работать, могли дополнительно заниматься, например, фарцовкой, и жить вполне неплохо. Психиатры им, конечно, обычно ставили другой диагноз, например, органическое поражение головного мозга или шизофрения, и никакой ответственности как геи они не несли.
Я относилась к ним не как к пациентам, а как к людям, попавшим в беду, которым нужно помочь. И почти все психиатры, которых я знаю, относились к гомосексуалам лояльно. Я думаю, медицина всё-таки была, в целом, более гуманной. Правда, один из пациентов пытался меня шантажировать тем, что я «поощряю гомосексуальные связи». Это было очень неприятно.
Уже в настоящее время я встречала лесбиянок, которые говорили, что в советское время их лечили шоковой терапией. Лично у нас такого я не встречала. Во-первых, терапия называется электро-судорожная. Во-вторых, скорее всего, их лечили не как лесбиянок, а как психически больных. Заболевания могут быть у всех, независимо от ориентации. В-третьих, этот метод меньше всего применялся в России, потому что очень сложный».
«Я всё поняла, осталось только найти гея, чтобы ему помочь. Он сам вышел на меня, правда, попросил его лечить. Я в работе сталкивалась и с гомосексуалами, осужденными по 121-й статье «Мужеложство». Не могу назвать реальные имена, так как на «аутинг» (раскрытие чужой ориентации) мне никто не давал согласия.
Даже фельдшер говорил мне: «Берите на курацию, ваш поступил. Я их сразу вижу – глаза виноватые». Когда пациент просил вылечить его от гомосексуальности, один коллега-врач цинично советовал: «Вам можно просто переспать с женщиной. Три рубля за консультацию».
Известно, что в советское время практиковались фиктивные браки геев с женщинами, нередко лесбиянками. По словам Ксении, для гомосексуалов тогда был и более верный вариант избежать наказания за «мужеложство». Она рассказывает:
«Идёшь в психоневрологический диспансер, делаешь камин-аут, получаешь диагноз, лечишься – и статьи нет. Они получали инвалидность, которая дает возможность не работать, могли дополнительно заниматься, например, фарцовкой, и жить вполне неплохо. Психиатры им, конечно, обычно ставили другой диагноз, например, органическое поражение головного мозга или шизофрения, и никакой ответственности как геи они не несли.
Я относилась к ним не как к пациентам, а как к людям, попавшим в беду, которым нужно помочь. И почти все психиатры, которых я знаю, относились к гомосексуалам лояльно. Я думаю, медицина всё-таки была, в целом, более гуманной. Правда, один из пациентов пытался меня шантажировать тем, что я «поощряю гомосексуальные связи». Это было очень неприятно.
Уже в настоящее время я встречала лесбиянок, которые говорили, что в советское время их лечили шоковой терапией. Лично у нас такого я не встречала. Во-первых, терапия называется электро-судорожная. Во-вторых, скорее всего, их лечили не как лесбиянок, а как психически больных. Заболевания могут быть у всех, независимо от ориентации. В-третьих, этот метод меньше всего применялся в России, потому что очень сложный».
 |  |  |
Гомофобия – это латентная гомосексуальность
«В середине девяностых поменяли классификацию заболеваний. Через несколько лет после того, как соответствующая статья исчезла из Уголовного кодекса. Сейчас однополые отношения, бисексуальная или гомосексуальная ориентация – даже не обсуждается, что это может быть болезнью. Это биологическая данность, особенность – как цвет глаз.
Я, как психиатр с огромным стажем, думаю, что гомофобия – это очень часто латентная гомосексуальность. И ещё я думаю, что гомофобия русскому народу не свойственна. Большая часть того негатива, что мы сейчас видим – навязывается сверху».
Я, как психиатр с огромным стажем, думаю, что гомофобия – это очень часто латентная гомосексуальность. И ещё я думаю, что гомофобия русскому народу не свойственна. Большая часть того негатива, что мы сейчас видим – навязывается сверху».
